04.07.2023
В этом году, чтобы дать возможность молодым авторам заявить о своём творчестве, петербургский Союз композиторов сотрудничал с китайским фондом «Светлая дорога», давшим название новому конкурсу.
В жюри конкурса вошли Александр Чайковский, Антон Танонов, Светлана Нестерова (Россия), Валерий Воронов (Беларусь), Пэн Чэн (музыковед и композитор, ведущий научный сотрудник Шанхайской консерватории), Тан Цзяньпин (композитор, профессор Центральной консерватории музыки), Ян Цзиньпэн (композитор, преподаватель Санкт-Петербургской консерватории).
По словам жюри, на конкурс поступило около 90 заявок.
Сочинения лауреатов исполнил Международный симфонический оркестр «Таврический» под управлением Михаила Голикова.
Перед исполнителями стояла задача пройти этот грандиозный путь с Запада на Восток и обратно, с одинаковой энергией отобразив разнонациональные образы, что получилось успешно и у оркестра, и у солистов.
Главную тему концерта, перекликаясь с названием конкурса, отразило сочинение Александра Тлеурова «Светлый путь» для большого симфонического оркестра. В этом поэмном произведении можно заметить, как разнообразные природные ландшафты сменяют друг друга перед взором идущего. Сквозь монументальные аккорды пробиваются лучи света в переливах арфы, заунывными напутствиями высказывается гобой. Темп шагов ускоряется – и звучит широкая лирическая песня путника – восторженно-просветлённо у скрипок, матово-баритоново у виолончелей. Восторг овладевает им: удар тарелок, мощные возгласы трубы знаменуют кульминацию красоты, что в глазах смотрящего.
Эту же линию, как бы подчёркивая международную основу мероприятия, продолжил трёхчастный концерт для фортепиано с оркестром «Пояс и путь» Екатерины Винник. Концерт открылся устремлённой, игривой и даже трикстерной темой, в духе моцартовского Фигаро. Но стилистическое развитие вскоре получает неожиданный разворот. Томное соло фортепиано (партию исполнил пианист Рауль Камалов) изобилует свинговой ритмикой, а гармония переносится в сферу джаза. В финале концерта этот синкопированный ритм являет собой механистическое, урбанистическое начало, что, вкупе с чеканными ударами малого барабана и зовами валторн напоминает движение скоростного поезда.
«Путешествие при северном ветре» для маримбы, вибрафона, и оркестра Анны Кузьминой – тоже своего рода маленький концерт, в котором солирующие инструменты выступили антиподами друг друга, став частью картины зимней дороги. Зыбкое, ретушированное по тембру начало, как стылый морозный воздух, вдруг прерывается ритмичной, характерной для рок-музыки отбивкой ударной установки (временами партия чарльстона звучит, как всем знакомый стук колёс о рельсы). Два ведущих инструмента словно воплотили собой эти две сферы: отрывистые, резкие паттерны (почти риффы) маримбы против мягкого гула вибрафона. Тем не менее, в определённый момент партии солистов сближаются: Андрей Тарануха и Максим Талызин исполняют сложнейшие пассажи в унисон, а в последнем разделе уходят в тишину в общем плавном диминуэндо.
Образы зимы многообразно проиллюстрированы и в работе китайско-российской композитора Сачиры Горочин. Её сюита для симфонического оркестра «Зима» отражает разные стороны этого времени года. «Начало зимы» – драматичное, даже воинственное по характеру, с грозными ударами малого барабана и короткими мотивами струнных, знаменует воцарение этой холодной властительницы. Но уже в следующей части «Снег», со скрипичными тремоло и блеском колокольчиков, становится понятно, что зима бывает мягкой и обаятельной. А «Зимнее солнце», с обилием сказочных звенящих тембров и тихих высказываний деревянных духовых, и вовсе ассоциируется с миром детства. Две последние части «Густой туман» и «Зимний дождь», однако, более объективны – в них преобладает изобразительное начало.
Совсем другая сторона природы – в работе «Голоса пустыни», автор которой – Вэн Фэн. Кажется, что композитор отображает не саму пустыню, а то, что её сотворило, выжгло. Неистовое громыхание множества ударных, раскаты литавр, разнообразные глиссандо – жалобные у скрипок и жёсткие у тромбонов, беспорядочные имитационные включения голосов – всё это создаёт ощущение жуткого хаоса, катастрофы. Постепенно эта громада звуков преобразуется в тяжеловесный танец, почти Danse Macabre. Лишь в конце сочинения наступает долгожданное просветление, дающее надежду на новую жизнь.
Пустыня в сочинении Лю Синьхуа «Ритм песков» для скрипки с оркестром – полная противоположность пустыни предыдущей. Здесь всё овеяно атмосферой восточных сказок: загадочные и чарующие ориентальные фразы флейты, причудливые темы-арабески у солирующей скрипки в исполнении Марии Лишаевой. Ударные инструменты (особенно джембе и тамбурин) в этой композиции не создают зловещих образов, а становятся основой для танца – то размеренного и чинного, то буйного и страстного.
Столь разносторонние сюжеты в произведениях концерта оказались обрамлены двумя работами, программа которых не связана с конкретными образами. Одночастный концерт для маримбы с оркестром Артема Петайкина, открывший мероприятие, стал многоликим эпиграфом к гала-концерту. Грозные фанфары, удары тарелок во вступлении развеиваются звонкой темой маримбы – стремительное, даже скерцозное включение увлечённого и страстного молодого солиста (Андрей Тарануха) сменяется неторопливым оркестровым танцем, с явно испанскими веяниями. Продолжительная виртуозная каденция солиста, похожая на полёт лёгкого ветра, обрамлена эпическими разделами, с большими регистровыми разрывами и ощущением свободы, широты пространства.
Завершившее вечер Express-Concerto для двух скрипок и симфонического оркестра Эдуарда Кипрского – это монументальное оркестровое полотно, в котором, несмотря на одночастность, можно услышать тяготение к симфоническому циклу с нервной полифонизированной первой частью, лирическим центром, горделиво-танцевальной третьей частью, токкатным финалом и кодой. Солистами выступили блистательные музыканты Мариинского театра – Александр Широков и Андрей Покатов.
