16.05.2023
И нет, это были не электронные изыски в духе Kraftwerk, не новые пародии нейросетей на артистов и даже не свежий релиз Daft Punk. Это была музыка, написанная ровно сто лет назад, но предсказавшая реальность, пожалуй, еще на такую же сотню лет вперед.
Речь идет о сочинении русского авангардиста Михаила Матюшина. Его имя в списке прочих творцов XX века не так известно широкой публике, однако без него вряд ли можно было бы в принципе начать этот список. Без Матюшина мы бы, как минимум, не знали Малевича: идея «Черного квадрата» пришла художнику в голову именно во время работы над матюшинской оперой «Победа над Солнцем» (1913). Вряд ли знали бы мы и о Бурлюке с Хлебниковым: их знаменитый «Садок Судей», а это первый в истории альманах «будетлян», издал именно Матюшин. Впрочем, долго петь дифирамбы отечественному экспериментатору бессмысленно (всё уже давно сказано и без меня) – так что к сути.
Известный музыковед и культуролог Сергей Уваров обнаружил в архивах Пушкинского дома РАН комплект рукописей Матюшина. Среди них были ноты «Композиции в четвертях тона» для скрипки в сопровождении фортепиано (1923). После прочтения названия мы можем задаться закономерным вопросом: что это за монстр – четверть тона? Самое время включить фантазию и представить в голове клавиши фортепиано. Белыми обозначаются семь всем известных нот: до, ре, ми, фа, соль, ля, си. А черными – полутона между ними: до-диез, ре-диез и так далее. Всего традиционный европейский звукоряд насчитывает 12 нот. Матюшин решил поделить все эти тона на еще более дробные части, четверти. Вы наверняка уже слышали микрохроматику в восточной музыке, например в пении имама или хотя бы в старых добрых хитах турецкой звезды нулевых Таркана. Вот только для европейской традиции подобные приемы не очень характерны. Впрочем, Востоком в сочинении Матюшина и не пахнет. А вот лесными травами и полевыми цветами – вполне. И вот почему.
Как рассказал Сергей Уваров, идея создания четвертитонового произведения пришла Матюшину в голову, когда он отдыхал на природе вместе со своей женой Еленой Гуро и родственницами. Прислушиваясь к их разговорам, композитор старался уловить перекрестные повышения и понижения голосов, которые невозможно передать обычными нотами. Ну а потом попробовал сыграть услышанное на скрипке – об этом музыкант чуть позже напишет в своем дневнике.
Выбор инструмента был обоснован двумя вещами. Во-первых, и это самое простое, Матюшин был скрипачом. Во-вторых, и это самое интересное, у скрипки нет фиксированных делений. Иными словами, вы не сможете сыграть четверти тонов на рояле, если не перенастроите его. То ли дело – скрипка. Для неподготовленного слушателя все это, конечно, будет звучать как фальшь. Вспоминается эпизод из известного фильма «1+1», где темнокожий Дрисс (актер Омар Си), слушая «Времена года» Вивальди, внезапно пускается в рок-н-ролльный пляс: ну потому что иначе все это скука, снобизм и вообще не слишком интересно. Дрисса я очень люблю, но сплясать под матюшинское сочинение, длиной в три с лишним минуты, вряд ли получится. А вот попытаться понять и осмыслить – можно.
Мне довелось побывать на мировой премьере «Композиции в четвертях тона» в нелектории «Мелодия» в Москве. Несмотря на то, что с авангардом я в довольно сложных отношениях, концерт показался мне поистине волшебным. Массивные тональные аккорды фортепиано в исполнении Наталии Черкасовой подчеркнули изысканную микрохроматику скрипки в руках Станислава Малышева. Это, конечно, звучит непривычно, зато – с одной стороны, футуристично, а с другой – приближенно к звукам окружающего мира. И вот что удивительно: Матюшин воспел природу в эру индустриализации, смело сочетая футуристичное с вечным. Впрочем, в будущее и правда всегда приятнее смотреть через призму незыблемого. Ведь каждому из нас необходимо иметь опору под ногами, чтобы смело шагать по ней вперед.
Автор текста Мария Денисенко
